Назад на главную

Справочная информация о документах касательно подневольных работников

В Архивах Арользена хранятся миллионы документов, имеющих отношение к подневольным работникам. Одна только так называемая картотека военного времени (фонд 2.2.2.1) насчитывает 4,2 миллиона документов. Это и оригиналы, и копии подлинников из других архивов. Для лучшего понимания документов, касающихся подневольных работников, в этом введении мы рассказываем о том, кого принуждали к труду, какие правила действовали при регистрации отдельных категорий таких людей и что надо учитывать сегодня, работая с такими документами. При этом основное внимание мы уделим документам, имеющим отношение к гражданским подневольнымработникам. Информацию о принудительном труде узников концлагерей вы найдёте здесь.

Дать чёткое определение понятию «подневольный работник» невозможно. Группа людей, которых мы сегодня называем подневольными работниками, была очень разнородной. Национал-социалисты создали несколько категорий и установили для них свои правила. Подневольные работники сильно отличались друг от друга своим происхождением, условиями труда, опытом и шансами на выживание. Сами национал-социалисты не использовали понятие «подневольный работник». Маскируя неприглядную суть принудительного труда, они называли таких людей «иностранными работниками» (нем. Fremdarbeiter), «инородцами» нем. Fremdvölkische), а людей из СССР — «восточными работниками», «остарбайтерами» (нем. Ostarbeiter). В электронном гиде мы сознательно используем понятие «гражданские подневольные работники» или «гражданские работники», чтобы провести различие между этой группой подневольных работников и другими группами, например, узниками концлагерей и военнопленными, которых тоже принуждали к труду.

По оценкам учёных, в общей сложности в Германском рейхе принудительно трудились около 13 миллионов человек как минимум из 21 страны Европы. Кроме того, миллионы людей были вынуждены работать на национал-социалистов на оккупированных и контролируемых ими территориях. Среди подневольных работников, труд которых эксплуатировался на территории Германского рейха, сегодня выделяют четыре основные категории: (1) евреи, подвергавшиеся т. н. «трудовому использованию в изоляции»; (2) узники концентрационных лагерей, воспитательно-трудовых лагерей и тюрем; (3) военнопленные и (4) иностранные гражданские работники. При этом самой малочисленной группой были евреи и люди, которых национал-социалисты отнесли к таковым. Перед депортацией в гетто, концлагеря и лагеря смерти их направляли на принудительные работы. Начиная с 1942 года, узников концентрационных лагерей, воспитательно-трудовых лагерей и тюрем всё чаще отправляли работать в фирмы и на предприятия. Работодатели оплачивали лагерю или администрации тюрьмы эти трудодни, но узники, за редким исключением, не получали ничего. В такой же ситуации оказывались военнопленные, которых за фиксированную плату «арендовали» для выполнения работ немецкие фирмы, общины и частные лица. Женевская конвенция, установившая стандарты обращения с военнопленными, запрещала использовать их на производствах, носящих военный характер или имеющих военные цели. Однако правительство нацистской Германии соблюдало эти и другие правила только в отношении отдельных национальных групп. С советскими, а с 1943 года и с итальянскими военнопленными, так называемыми итальянскими интернированными военными, обращались бесчеловечно. Многие из них не пережили принудительный труд. Четвёртой и самой многочисленной группой подневольных работников были миллионы гражданских лиц со всей Европы: женщины, мужчины и дети, прибывшие или депортированные на территорию Германского рейха. Среди них опять же были сотни тысяч бывших военнопленных, которых — в некоторых случаях против их воли — перевели в категорию гражданских работников. В группе фондов номер 2 Архивов Арользена хранятся миллионы документов, имеющих отношение к гражданским подневольным работникам. Поскольку документы об узниках описываются в электронном гиде отдельно, а документов о военнопленных практически не сохранилось, ниже мы сосредоточимся именно на судьбе гражданских работников. Более подробное описание разных категорий подневольных работников приводится здесь.

Дополнительную информацию о принудительном труде в Германском рейхе вы найдёте, например, на сайтах Федерального архива Германии, Мемориала памяти жертв принудительного труда в Лейпциге и Центра документации принудительного труда при национал-социализме в Берлин-Шёневайде. «Цифровая мастерская интерпретации источников» фонда «Память, ответственность, будущее» (EVZ) проводит учебные занятия по этой теме. Интервью с бывшими подневольными работниками и другая информация собраны в архиве «Принудительный труд в 1939–1945 гг.». Судьбе гражданских работников из Советского Союза посвящена онлайн-выставка «„Остарбайтеры“:  рабский труд в гитлеровской Германии» на интернет-платформе dekoder.

Отношение к гражданским подневольным работникам в первую очередь зависело от их происхождения и национальности. Хотя гражданские подневольные работники и происходили из разных стран Европы, среди них выделялись две большие основные группы: гражданские работники из СССР и гражданские работники из Польши. По подсчётам национал-социалистов, только в августе 1944 года в Германском Рейхе принудительно трудились 2,1 миллиона советских и 1,6 миллиона польских гражданских работников. В системе, созданной национал-социалистами, от дискриминации по расистским мотивам сильнее всего страдали «славянские» гражданские работники. Наглядный пример различия в правилах для разных категорий работников — ограничения на свободное передвижение в нерабочее время. В то время как гражданские работники из Западной Европы вообще не были ограничены в этом плане, гражданским работникам из Польши можно было передвигаться только в пределах населённых пунктов. Советским же гражданским работникам, так называемым «восточным работникам» или «остарбайтерам», долгое время разрешалось находиться только в ограждённых и охраняемых общежитиях (как правило, бараках) и на рабочем месте; ни о каком свободном передвижении по населённым пунктам не могло быть и речи. Некоторые ограничения в общественной жизни были смертельно опасными: так, гражданским работникам из Польши и СССР запрещалось укрываться в бомбоубежищах во время бомбардировок. Ещё стоит отметить строгую систему правил и штрафов, применявшихся к гражданским подневольным работникам определённого происхождения. Даже за небольшие нарушения установленных правил, например, краткосрочный уход с рабочего места без разрешения или неправильное ношение опознавательных знаков, польских и советских гражданских работников наказывали чаще остальных, помещая в  лагеря при немецких фирмах, воспитательно-трудовые и даже концентрационные лагеря. Существенная разница в статусе подневольных работников отражалась также в оплате труда и не в последнюю очередь в питании.

Наряду с происхождением, на положение подневольного работника существенно влияло время начала его трудовой деятельности в Германии. В первые месяцы войны и оккупации советских территорий многие их жители отправлялись работать в Германский рейх совершенно добровольно. Они верили обещаниям немецких вербовочных комиссий и надеялись на лучшую жизнь за пределами родины. Но после окончания срока трудового договора многим из них запретили возвращаться на родину. Как минимум в этот момент такие люди тоже стали подневольными работниками. Поскольку на работы в Германском рейхе записалось недостаточно добровольцев, с 1942 года (в Польше ещё раньше) национал-социалисты перешли к принудительному рекрутированию, особенно на оккупированных восточных территориях. Они депортировали людей против их воли и с применением силы. Важно и то, когда именно человек принуждался к труду, потому что правила для иностранной рабочей силы постоянно менялись. Власти издавали специальные указы касательно польских и советских гражданских работников; ограничения то послаблялись, то ужесточались.

И, в конце концов, положение гражданских подневольных работников зависело от того,  где именно они трудились. Существовали различия между отдельными гау (административно-хозяйственная единица — прим. пер.), между городской и сельской местностью и между разными отраслями экономики, в некоторых из которых условия труда были особо опасными. В целом гражданские подневольные работники трудились везде. Сначала их, особенно поляков, задействовали на сельскохозяйственных работах, но потом нацисты стали всё чаще использовать принудительный труд в оборонной промышленности. Нередко подневольные работники были нянями в семьях, трудились на церковь на кладбищах или занимались вывозом мусора в коммунальных службах. Германия смогла удерживать свою промышленность на плаву во время войны так долго только благодаря этим людям, которые восполнили нехватку рабочей силы,например, заменив немецких мужчин, ушедших на фронт. Условия труда и проживания подневольных работников были самыми разными. Гражданские подневольные работники, занятые в оборонной или горнодобывающей промышленности, часто контактировали с вредными веществами без защитной одежды и жили в больших бараках в условиях антисанитарии. А вот условия на фермах очень сильно зависели от того, как конкретная семья обращалась со своими гражданскими работниками и как их кормила. На заводах тоже всё было неоднозначно. Здесь положение гражданских работников опять же зависело от отношения немцев в их окружении.

В начале войны и в первые месяцы оккупации советских территорий ответственные лица Имперского министерства труда — с марта 1942 года в лице генерального уполномоченного по использованию рабочей силы Фрица Заукеля — сначала сделали ставку на вербовку добровольцев. Ведомства по труду на этих территориях и так называемые вербовочные комиссии расписывали интересующимся местным жителям мнимые прелести работы в Германском рейхе. В опалённых войной регионах эта тактика сначала имела успех, и люди охотно записывались добровольцами. Но постепенно поток желающих работать в Германии иссяк. Когда первые трудовые мигранты в письмах семье и друзьям, во время своих визитов или после возвращения на родину из-за нетрудоспособности начали рассказывать о реальных условиях труда, всё больше жителей оккупированных территорий пытались уклониться от этой трудовой повинности. Однако в Германии по-прежнему ощущалась нехватка рабочей силы, поэтому немецкие ведомства ужесточили меры. Они насильственно мобилизовали целые группы людей по году рождения, налагали на деревни обязательные контингенты набора рабочей силы, устраивали облавы на людей и депортировали схваченных в Германский рейх. Среди депортированных было очень много женщин и несовершеннолетних. После медицинского обследования гражданских подневольных работников сначала доставляли поездами в пересыльные лагеря на территории Германского рейха. Там их снова осматривал врач, их ставили на полицейский учёт, а затем сотрудники ведомств по труду распределяли новоприбывших по местам выполнения работ.

Национал-социалисты применяли к иностранным гражданским работникам многие довоенные правила регистрации рабочей силы из-за рубежа. Так, продолжали действовать многие положения «Постановления об иностранных работниках», опубликованного в 1933 году: обязательная постановка работников на учёт и снятие с учёта в органах регистрационного учёта коммун, городов и общин, куда они были направлены, а также постановка на учёт в больничных кассах и полиции по делам иностранцев. После вступления в силу эти нормы изменялись, в частности ужесточались для отдельных категорий. Также иностранные гражданские работники были обязаны становиться на учёт в пенсионных кассах и кассах страхования на случай нетрудоспособности, которые тогда назывались кассами страхования на случай инвалидности.

После войны в ходе акции по розыску иностранцев информация о гражданских подневольных работниках поступала в Арользен в основном в виде списков. В некоторых случаях оригиналы, например, карточки учёта страховых взносов и карточки к трудовым книжкам передавали немецкие государственные органы: районные администрации, ведомства по труду, органы полиции. Однако в письмах того времени многие ведомства сообщали, что документы на подневольных работников у них не сохранились или сохранились в небольшом количестве, потому что эти бумаги сгорели при пожаре в последние дни войны или были специально уничтожены незадолго до конца войны. В начале 1980-х годов сотрудники «Международной службы розыска» (International Tracing Service, ITS), организации-предшественницы Архивов Арользена, приступили к целенаправленному сбору документов. Они скопировали и отсканировали миллионы документов о принудительном труде из немецких и иностранных архивов, а также пополнили коллекцию архива оригиналами. В итоге в Бад Арользене появилось ещё некоторое количество документов о гражданских подневольных работниках.

Так называемая картотека военного времени (фонд 2.2.2.1), в которую были включены многие из этих разнородных документов, насчитывает 4,2 миллиона единиц хранения и является самым крупным фондом Архивов Арользена. Чтобы в картотеке можно было найти информацию об определённых людях, сотрудники ITS отсортировали собранные документы по именам подневольных работников в алфавитном порядке. Но сортировка по этому принципу привела к утрате сведений как о происхождении этих документов, так и омножестве разных контекстов и обстоятельств, при которых документы попали внашу коллекцию,. В отличие от фондов, посвящённых узникам концлагерей и перемещённым лицам, документы о подневольных работниках представляют собой в основном сканы, копии и микрофильмы оригиналов из других архивов. После войны организация ITS не получила на хранение  полные картотеки таких документов, как например,из освобождённых концлагерей Дахау и Бухенвальд, которые оказались в её распоряжении. Ещё один пример: в то время как в Архивах Арользена хранится более двух миллионов карточек DP 2 на перемещённых лиц, не найдётся ни одного типа документа на гражданских подневольных работников, который был бы представлен в Архивах в таком количестве. Дело в том, что бланки разных фирм, коммун и государственных органов, предназначенные для одних и тех же целей, разительно отличались друг от друга.

Важно помнить и о том, что в Архивах Арользена хранятся преимущественно документы касательно гражданских подневольных работников, трудившихся именно в Германском рейхе. А вот документов о принудительном труде на оккупированных территориях и о принуждавшихся к труду военнопленных у нас практически нет. В частности, это связано со спецификой органов, передававших документы в Бад Арользен и другие государственные и земельные архивы после войны: в Германском рейхе коммуны (то есть, города и общины) и страховые кассы отвечали именно за гражданских подневольных работников, поэтому располагали только их документами.

Кроме регистрационных документов, хранившихся в государственных органах, существовали документы, служившие гражданским подневольным работникам удостоверениями личности. Поскольку работники были обязаны иметь их при себе, в архиве такие удостоверения встречаются очень редко. Следует отметить, что Архивы Арользена располагают документами такого рода, которые входят в фонд документов вюрцбургского гестапо (1.2.3.12) и в состав личных вещей узников концентрационных лагерей. У подневольных работников, арестованных  гестапо  или помещённых в концлагерь, сразу при заключении под стражу  удостоверения забирали. После войны небольшое их количество оказалось в Бад Арользене вместе с остальными документами из концлагерей.

Особую категорию единиц хранения Архивов Арользена образуют сканы документов, которые имели при себе освобождённые советские гражданские работники при возвращении на родину. В СССР «остарбайтеров» подозревали в коллаборационизме и опрашивали в так называемых проверочно-фильтрационных лагерях, созданных Народным комиссариатом внутренних дел СССР (НКВД). Документы, которые конфисковали у людей в этих лагерях, частично сохранились в архивах (например, в Киеве). Сегодня в Архивах Арользена хранятся их сканы.

Во многих случаях для регистрации гражданских подневольных работников использовались те же документы, что и для немецкой рабочей силы. Большинство бланков применялось для обеих категорий работников; исключение составляют специальные картотеки иностранцев и трудовые карточки. Например, для учёта гражданских подневольных работников фирмы часто использовали такие же бланки личного листка по учёту кадров, как и для своих работников - немцев. Поэтому многие документы содержат, например, вопросы о членстве в национал-социалистических организациях или пустые графы, неприменимые к гражданским подневольным работникам.

Существует одна особенность записи дат рождения гражданских работников из России. Поскольку в феврале 1918 года Россия перешла с юлианского на общепринятый в Европе григорианский календарь, даты «перескочили» вперёд, и из календаря пропало 13 дней. Вдобавок после этой реформы в России параллельно существовали два календаря — в первую очередь потому, что церковь придерживалась старого. Также надо было решить, по какой системе указывать даты рождения людей, появившихся на свет до 1918 года. Поэтому нередко в разных документах русских подневольных работников указаны разные даты рождения.

Поскольку документы, имеющие отношение к гражданским подневольным работникам, составляло множество разных органов, на всех карточках и бланках стоят разные штампы. Исключение — штампы «Международной службы розыска» (International Tracing Service, ITS), организации-предшественницы Архивов Арользена. Сотрудники ITS ставили на распечатки микрофильмов и сканов штампы с названием архивов и фирм, которым принадлежали оригиналы этих документов. Например, в большинстве случаев на личных делах, составленных фирмами, и карточках регистрационного учёта, составленных городскими властями, нет штампов с названием данной фирмы или данного населённого пункта. Поэтому советуем всегда проверять наличие на оборотной стороне и на полях документа штампов, указывающих на место принудительного труда. Делать это важно ещё и потому, что картотека военного времени отсортирована по алфавиту. Из-за этого информация, составленная в ходе архивной обработки, нередко не содержит сведений о происхождении документа, контекстах и обстоятельствах его попадания в архив.